— Не могли бы вы сказать, мадам Блаватская — кто она? — вежливо задала я вопрос на засыпку девушке, должность которой называется хостес, т.е. встречающая гостей ресторана. В данном случае, я была гостем заведения «White Dog Cafe» («Кафе белой собаки»), которое находится в доме, где некоторое время жила Елена Блаватская.
— Простите, кто? — не поняла американка.
«Ну, разумеется, не знает», — мысленно позлорадствовала я. Впрочем, может быть подвел мой английский? Я повторила вопрос и указала на портрет, который висел на стене возле барной стойки.
— О да, конечно, — оживилась девушка.
Но рассказывать ничего не стала, а протянула мне листочек с изображением мадам и краткой информацией о ней, согласно которой Елена Блаватская — религиозный философ и спиритуалист проживала в Филадельфии по адресу: 3420 Sansom Street в 1875 году. Именно здесь с ней и произошел невероятный случай.
Гуманно забитые тушки в «Белой собаке»
В то время женщина была больна, какая-то инфекция поразила ногу, и дело шло к ампутации. Но ведь она была не простая женщина, и вопреки прогнозам врачей проводила сеансы по оздоровлению самой себя. В результате однажды ночью ей пригрезилось, что по телу пробежала большая белая собака, и на утро Блаватская уже была совершенно здорова. О чем она и записала в письме, датированным 12 июня 1875 года.
Через сто с лишним лет, точнее в 1983 году, Джуди Фитили, которую здесь называют общественным деятелем, организовала в этом трехэтажном особняке ресторан и назвала его в честь таинственного белого пса. Вернее, все начиналось с маленького магазинчика, где торговали кофе и булочками. А сегодня «White Dog Cafe» — это достопримечательность города и популярное в городе заведение с принципиально экологической позицией.
Даже моющие средства в кафе «Белая собака» экологически чистые. Во всяком случае, здесь в этом убеждают клиентов и рассказывают о том, что 95 процентов используемых продуктов (только органических) приобретают на местных фермах не более, чем в 50 милях от ресторана — надо понимать, что все, практически, с грядки. При чем фермы выбирают, судя по рекламной листовке, только с устойчивыми методами сельского хозяйства и гуманным обращением с животными. Интересно, как гуманно их забивают, чтобы доставить в ресторан счастливую тушку, к примеру, юного барашка, чтобы приготовить блюдо под названием «Сладкое рагу из фермерского ягненка с орехом и спрессованным лимоном»?
На всякий случай мы с мужем решили обойтись без ягненка и заказали овощной салат, крабовый кейк и туна-тартар (мелко нарезанный сырой тунец). Очень вкусно, но не очень дешево. Вместе с двумя бокалами вина трапеза обошлась в 75 долларов на двоих. Но, как говорится, платить надо за все, в том числе и за приятную атмосферу в уютном заведении, где собирается исключительно интеллигентная публика. Это и понятно, кафе находится на территории Дрексельского университета.
Тогда, в далеком 19 веке Блаватская вместе с американскими соратниками Олкоттом и Джаджем основала в Филадельфии Теософическое общество, которое существует и сегодня. А цели его — основа Теологической Академии, действующей в университетском городке: всемирное братство человечества без различия вер, рас и происхождения, изучение восточных языков для полного проникновения в истину, изыскания в области неизведанного и развитие сверхчувствительных возможностей человека. Вот о таком высоком, а также о мировых проблемах рассуждают студенты и преподаватели на встречах в подвальном помещении бывшего особняка Блаватской, который ныне зовется кафе «Белая собака».
Шоу поющих официантов
Но, чтобы не зацикливаться только на чревоугодии в Филадельфии можно также посетить «Victor Cafe». Это ресторан итальянской кухни с неизменной пастой (все уже знают, что это макароны), минестроне (густой овощной суп), ризотто (рис с грибами или морепродуктами) и многими другими средиземноморскими яствами. Если честно, я даже не помню, что мы там отведывали, кажется, грибной суп, и не знаю точно сколько стоит там покушать — была приглашена щедрой подругой, а впоследствии слышала, что весьма дорого.
Но самое неожиданное в этом заведении то, что вас обслуживают оперные певцы. Сначала все, как везде: народ рассаживают за предварительно заказанные столики, к каждому подходит официант или официантка, принимают заказы, приносят блюда, а потом начинается шоу.
Каждый из официантов прямо в рабочем фартуке исполняет арию из оперы, разумеется, итальянской. Забавно, мило, при этом классическая музыка, наверняка, способствует пищеварению, но вот жевать в это время как-то было неудобно. Видимо, мне не позволяло это делать советское воспитание, привившее уважение к классической музыке. Вот так вежливо, с закрытым ртом я и прослушала всю команду певцов-официантов, поэтому и не помню, что ела. Не могу сказать, что все вокальное исполнение было безупречным, к примеру, наша молодая официантка явно только училась петь. Но мы с подругой сделали ей комплимент, а она призналась, что является студенткой Музыкального института.
Будни бас-боя
А что касается моего первого знакомства с итальянской кухней, то оно состоялось в ресторане «Maggio’s», давно, в первый приезд в Соединенные Штаты. Это был один из моих «университетов», в которых я постигала американскую жизнь.
Тогда, в самом начале второго тысячелетия, я сделала отчаянный шаг и, владея английским языком только со словарем, ушла из филадельфийского офиса газеты «Русская реклама» в американский ресторан на должность, которая называется bus-boy. В буквальном переводе это означает «автобус-мальчик», на деле — помощник официанта. У них, американцев свой тонкий юмор, а вся грязная посуда была моя, которую я со рвением юного мальчика таскала от столов на кухню, как тот самый маршрутный автобус.
У меня была почасовая зарплата, четыре доллара в час плюс часть чаевых, которые получали официантки. Помню щедро делились со мной Карен и Барбара, они же и улучшали мой английский, болтая о всякой ерунде, которая интересна молодым незамужним барышням. Кстати, обеим уже было под сорок, но они были одиноки, свободны и беззаботны, в общем, вечные американские герлфренд. Менеджер Гарри часто интересовался русским языком, в частности, хотел знать, как можно обратиться к незнакомой женщине в России (кстати, вразумительного ответа от меня так не получил), и никак не мог понять почему я не Богданов, так же как мой муж.
Когда выдавались свободные минутки, мы малочисленным русскоязычным коллективом (Лена — бывший завуч школы, Марик — бывший директор какого-то исследовательского института, оба из Киева, Алексей — развозчик пиццы и я) отдыхали у входа в ресторан и удивлялись им, американцам. Мало того, что сами приходят кушать макароны с кетчупом в ресторан, они еще и годовалых детей ими кормят, а остатки блюд непременно забирают домой. И даже любимое в Америке Рождество завсегдатаи «Maggio’s» отмечали не дома за семейным столом, а в этом заведении, которое по нашему мнению должно было называться столовой, если не забегаловкой.
Через некоторое время хозяин ресторана, родители которого когда-то иммигрировали из Одессы, но не научили сына родному русскому языку, предложил мне стать официанткой. Я малодушно отказалась от повышения, потому что наблюдала частые перебранки официанток с афроамериканскими, ну очень агрессивными, посетительницами и, вскоре, вообще уволилась. А через пару недель, Лена сообщила мне о том, что хозяин ресторан закрыл, не предупреждая об этом своих работников. Даже мебель и посуду из него вывозили ночью. Говорят, менеджер Гарри, как обычно, пришел на работу, но оказался перед закрытой дверью пустого помещения, которое еще вчера было местом его работы…
От блюза до Любы Успенской
В центре Филадельфии много джазовых и блюзовых ресторанов. Вот, к примеру, «Warmdaddy’s» ( т.е. ресторан «Теплого папочки»). Расположен у реки Делавер на бульваре Христофора Колумба. Вместительности он небольшой — всего на 100 мест. Кухня та, которую предпочитают жители южных штатов: зелень, кукурузный хлеб, макароны с сыром, креветки, крабы, говяжьи ребрышки и т.д. Порции — непомерные для употребления одного человека.
Публика, в основном, чернокожая, обожающая блюз. Каждый вторник сюда съезжаются музыканты и певцы на джим-сейшен. Они записываются на выступление у хозяина ресторана, он по своему усмотрению комплектует из музыкантов временные коллективы, и вызывает по очереди на сцену. Здесь есть свои звезды, иногда бывают и сомнительные личности, похожие на бомжей. Но, ничего, все равно поют или играют, и получают свои заслуженные аплодисменты.
Насколько мне известно, в «Warmdaddy’s» из соотечественников бывают только несколько знакомых музыкантов, как правило, наших иммигрантов в таких заведениях не встретишь. Наши люди ходят в рестораны, где можно не только покушать, но и активно расслабиться под Любу Успенскую, ну и, конечно, Аллу Борисовну в записи или под «живое» исполнение ресторанного коллектива с тем же репертуаром.
Так как русскоязычное население сосредоточено в районе Норд-Ист в Филадельфии, то и «русские» рестораны расположены тут же. Названия их говорят сами за себя: «Шиш Кебаб», «Узбекистан», «Самарканд», но есть и «Пале рояль», «Париж», «Голден гейтс»… Работают они, как правило, с пятницы по воскресенье. Отмечают в них все праздники какие только есть в семьях, в Америке, в России и СНГ.
В «русские» рестораны принято ходить с детьми, даже с самыми маленькими. И если малыши, наряженные в вечерние кринолины выдерживают праздничный марафон, то могут гулять до утра вместе со своими родителями.
Среди излюбленных мест общественного питания русскоязычные иммигранты выделяют еще и китайские буфеты, где за входные 11 долларов можно съесть столько, сколько влезет. Кроме традиционных суши здесь угощают всякой китайской снедью, которая не совсем привычна для европейского желудка. Но наши люди и здесь отмечают свои дни рождения, украшая китайское застолье разнообразными алкогольными напитками, купленными в магазине напротив. Песни, тут правда звучат всегда в записи и только на китайском языке. Зато застолья проходят по-нашему весело, хоть и зачастую русская речь звучит не только громко, но и нецензурно.
Но, как говорится, что русским в радость, китайцам абсолютно все равно. Тем более, что клиент прав во всем, потому что уже заплатил свои 11 баксов.
НЕсекретно 